Автор - Tee
Фэндом - Bleach почти не при чём
Бета - Майкрософт Ворд
Жанр – хмммм... романс, флафф и немного ангст Оо
Рейтинг - да нет там рейтинга.. кажись
Персонажи – Камиминору Дзиро, Сэкаиками Тиёри Ханацуки, остальные мимолётно - Ичиро, Натцу, Нао, Кейдзи.
Описание – Дзиро сидит возле покоев госпожи осенним вечером и вспоминает...
Дисклеймер - Домо аригато Кубо-сану
Хидже-сама за вдохновенную веру в мою музу!
Отдельное спасибо Катакуре Кодзюро и Датэ Масамунэ за их чувства друг к другу))
Читать?- Деревья граната будут не так прекрасны, если тебя не будет рядом, - прошептал он и улыбнулся.
Осень была в самом разгаре. Он сидел в одиночестве на энгава, над ним раскинулось бесконечное звёздное небо. Он никогда не смотрел на звёзды, никогда до того момента, пока не стал слугой маленькой и одинокой госпожи.
Она любила смотреть на небо и на то, как цветут деревья сливы и граната. Цветы первых она любила, потому что они не боялись холодов, а последних, потому что они были яркими и большими.
Она была единственной из господ, не считая Даи-сама, кто знал его имя.
- Вы знаете моё имя, госпожа? – Удивился он.
- Я знаю имена всех, кто живёт в этом доме, - недоумевающе посмотрела она на него.
Снова синяки и ссадины – Нару-доно был не отцом и не учителем, а просто зверем.
- Спасибо, Тиёри Ханацуки-сама, - поклонился слуга.
- Какая ерунда, Дзиро-сан, - улыбнулась девочка и из трещины на губе пошла кровь.
Дзиро бессильно сжал руку в кулак.
В чём смысл его жизни? Ему казалось, что он живёт так долго. Он уже почти и не помнил себя в детстве, впрочем, детства, как такового, у него и не было.
Он родился в Сообществе душ, в Фуин, родился слугой, родился Камиминору. Его способности были достаточно впечатляющими, чтобы Глава клана Сэкаиками, мать Даи-сама, сама занималась его воспитанием. Когда Даи-сама стала Главой клана, он, как и предполагалось с самого начала, стал её слугой – её тенью… её ногами, руками, ушами, глазами и голосом. Весь смысл своей жизни был в ней – тихой и такой хрупкой госпоже. Но в один день её не стало и всё померкло – краски мира потускнели, солнце не грело и не слепило, воздух казался отравленным и тяжёлым.
«Умереть», - единственная мысль, стучавшая в его голове. Особенно невыносимо стало после того, как он передал дела ставшей Главой Аямэ-сама.
Но маленькие и тёплые детские руки, обнявшие его в минуту отчаяния, такая искренняя, хоть и грустная, улыбка, приободрившая его, стали для него маяком, светом, благодаря которому он решил снова жить.
И пусть против этого была Аямэ-сама, пусть Нару-доно стал смотреть на него волком, он по-другому и не умел смотреть на окружающих, - всё равно Дзиро принял это решение. Это была его судьба, и он никогда за эти годы не усомнился в правильности своего решения.
- Тиёри Ханацуки-сама, - он встал и внимательно посмотрел на сидящую на полу энгава маленькую госпожу. - Позвольте мне служить вам?
После этих слов он опустился на колени в низком и уважительном поклоне.
- О чём вы, Дзиро-сан? – Непонимающе посмотрела на него Тиёри.
- С этого дня я ваш личный слуга, Тиёри Ханацуки-сама, - ответил Дзиро, не поднимая головы.
- Мой слуга? Зачем мне слуга? Вы шутите, Дзиро-сан?
- Это распоряжение Главы клана, Аямэ-сама, - ответил Дзиро, зная, что Тиёри будет протестовать.
- Но я…
- Не гоните меня, Тиёри Ханацуки-сама, - Дзиро поднял голову и внимательно посмотрел на девочку. – Прошу вас…
- Я…
Она запнулась. Дзиро так и не узнал, что она хотел сказать и почему она замолчала.
- Только не называйте меня полным именем, Дзиро-сан, - тихо сказала она.
- Но оно мне нравится, - ответил он выпрямившись.
- Ну, а по мне очень уж официально, - буркнула Тиёри.
- Хорошо, я постараюсь исправиться, - он снова поклонился.
Так он остался с ней. Он спал в покоях, которые находились рядом, в том же самом дальнем восточном крыле поместья, куда по приказу Аямэ-сама выселили Тиёри, чтобы «держать её на безопасном расстоянии от остальных членов семьи».
Он очистил заброшенный пруд, что был перед покоями, и запустил в него несколько карпов. Они вместе с маленькой госпожой посадили перед покоями гранатовые деревья.
Весенними и летними вечерам они сидели на энгава, смотрели в звёздное небо и пили цветочный чай. Они не разговаривали, Тиёри не любила говорить, а Дзиро и не настаивал.
Он просто был рядом – тренировался с ней, восхищаясь таланту этого ребёнка, перевязывал её раны, полученные в тренировках с Нару-сама, следил за её питанием и пытался привить ей любовь к кимоно. Последнее у него так и не получилось.
Ещё он бережно оберегал её беспокойный сон.
Слёзы, которыми она часто плакала во сне, невозможно было остановить. Иногда Дзиро делал непростительную для слуги вещь – он брал госпожу на руки и сидел, укачивая её, пытаясь успокоить и усыпить. В порыве нежности и собственного бессилия Дзиро начинал называть её ласково – «Хана-тян», и постепенно это так и осталось его прерогативой, наедине с ней, конечно. Тиёри, кажется, и не возражала, только печально улыбалась.
Однако иногда Тиёри спала хорошо… Тогда, когда возле неё спал Кагамэ Натцу. Дзиро, конечно, пытался не допустить проникновения этого бесёнка в покои госпожи, но к своему стыду он проиграл… Этот взбалмошный и неугомонный наследник клана Кагамэ был поистине удивительным. Сначала мальчишка нервировал Дзиро, но постепенно он привык к нему и даже полюбил. Но самое удивительное было то, что Тиёри находила с Натцу общий язык. А ещё парень был невероятно силён, в чём слуга не раз убеждался, когда случались неспокойные рейды, в которые Натцу напрашивался вместе с Тиёри и Дзиро.
Но сила самой Тиёри поражала слугу намного больше…
- И сколько уже это продолжается? – Спросил Такараши Ичиро, после того как поклонился и поприветствовал Дзиро.
- Наверное, часа два, - ответил слуга молодому господину.
- Может ей стоит отдохнуть? – Он прислонился к дереву, растущему на небольшой возвышенности, с которой было отлично видно поляну внизу и тренирующуюся на ней Тиёри.
- Я предлагал, и не раз, - покачал головой Дзиро.
- Вот же упрямая, - тихо сказал Ичиро.
- Ичиро-сама, может, вы предложите, - попросил слуга.
- Тиёри-тян, - позвал Ичиро, - может, прервёшься? Я хотел тебя немного полечить…
В метре от него просвистел пролетевший мимо меч, цепь на его рукояти дернулась, и оружие резко легло прямо в руку хозяйки.
Тиёри повернула голову в сторону Ичиро. Зрение так и не вернулось к ней, после того как она прошла через обретение. Хотя наблюдая за её тренировками можно было с уверенностью сказать, что «танец со связанными мечами» исполняет воин, чьё зрение и реакции не просто остры, они совершенны.
- Поднимайся, - позвал Ичиро, сдерживаясь, чтобы не помочь, он прекрасно знал, что это будет оскорбительным для его маленькой подруги, да и на самом деле помощь ей была не нужна.
Мечи приняли обычное своё состояние – двух когаи, и Тиёри убрала их за пояс. Через секунду она была возле Ичиро – её шунпо было точным и всё таким же безупречным. Она наклонила голову, приветствуя друга.
- Ты меня напугала, - сказал Ичиро. – Мне казалось, что меч влетит в меня.
- Прости, - хрипло, очень тихо, практически неслышно произнесла Тиёри.
Голос постепенно возвращался к ней, но говорить было тяжело и расслышать то, что она говорила, было очень сложно.
- Ничего, - он сел на траву. – Садись, я полечу тебя немного. Надеюсь, ты не возражаешь, что это я, а то ока-сан не может сегодня, у неё очень много дел.
- Не возражаю, - так же неслышно прохрипела Тиёри и села на траву.
- Ты была как всегда великолепна, - сказал Ичиро, начав лечение. – Но надо беречь себя, Тиёри-тян, ты ещё не достаточно здорова.
- Всё хорошо, - ответила она.
- Я бы вечно смотрел на это красивое действо, - заметил Дзиро.
- Согласен – красиво и невероятно страшно! Кстати, что-то я не вижу главного фаната Тиёри… Где Натцу? – Поинтересовался Ичиро.
- Он решил сегодня накормить нас данго, - заметил Дзиро.
- Ооо, данго - это хорошо, - отозвался Ичиро.
- Только тебе не достанется, - отозвался, появившийся возле дерева, Натцу.
- И тебе доброго дня, Натцу-кун, - весело проговорил Ичиро.
- Не подлизывайся, у меня на тебя данго нет, - буркнул Натцу и, подойдя к ним, сел рядом с Тиёри.
- Подлизываюсь? Я? К тебе? Шутишь, Натцу-тяян? – Ичиро сделал удивлённое лицо.
- Подраться хочешь? – Спросил у него Натцу.
- С тобой? Ни за что! – Ответил Ичиро и покачал головой. – Мне дорога моя жизнь.
- Чего? – Натцу почти вскочил.
- Простите-простите, Натцу-сама, - Ичиро улыбнулся и шутливо поклонился.
- Да что б тебе, Ичиро, - Натцу уже хотел решительно встать и уйти, обиженным и голодным, но тут заметил, что Дзиро силится не рассмеяться, а Тиёри, хоть и беззвучно, но смеётся – смеётся от души. Ичиро тоже смеялся, не сдерживая себя.
- Ти-тяяяян! – Натцу надулся. – А ну вас всех!
Он стал вставать, но Тиёри поймала его за рукав и вернула на место.
- Держи вот, - мальчишка обиженно сунул ей в руки данго. – Твои любимые купил…
Тиёри взяла его за руку и, отдышавшись от смеха, тихо произнесла:
- Спасибо, На-чан!
- Да ну! – Смущённо отмахнулся он.
А Тиёри улыбнулась.
Дзиро действительно любил её улыбку.
Упала звезда и Дзиро вздохнул.
- Я бы хотел, чтобы ты была сейчас со мной, Хана-тян…
- Где… где она? – Прорычал Дзиро, влетев во двор поместья.
Девочка, которая встречала возвращающихся после боя с Шинебуси воинов, задрожала, как осиновый листик, и потеряла дар речи.
- Где? – Снова прорычал Дзиро.
- В покоях Аямэ-сама, - еле слышно прошептала она, совладав с собой.
Он метнулся туда, и никто даже не пыталась его остановить.
Аямэ-сама сидела над лежащими на футоне раненными дочерями. Хиджа и Тиёри Ханацуки обе были бледны, хотя бинтов на старшей девочке было меньше. А вот Тиёри была замотана в них почти вся.
- Хана-тян, - беззвучно проговорил Дзиро и опустился на колени перед её футоном.
Ничто, даже жёсткий и осуждающий взгляд Аямэ-сама, не имел для него никакого значения. Просто слёзы никак было не удержать, но главное для него, что она была жива…
Он точно знал, что она справиться и выживет.
- Дзиро-сан, я хочу уйти с Такео, - тихо сказала Тиёри.
- Но у тебя уже была тренировка в Генсее? – Заметил Дзиро, прекрасно понимая, что тренировка тут не при чём.
- Я хочу уйти не на тренировку, - покачала головой девушка. – Все странно смотрят на меня…
- Раньше смотрели так же, - заметил слуга.
- Нет, раньше так смотрели взрослые, а теперь смотрят все, - вздохнула Тиёри.
- Я буду ждать твоего возвращения, Хана-тян, - ответил Дзиро, хотя эти слова дались ему с большим трудом.
- Спасибо, Дзиро-сан, - она потянулась к нему, и её голова уткнулась в такое родное и сильное плечо.
- Просто возвращайся, - ответил он, погладив её по волосам и поцеловав в макушку.
Она ушла, и годы стали тянуться бесконечной вереницей пустоты. Он и подумать не мог, что уже так прирос к ней.
- Дзиро-сан, - Нао тронула слугу за плечо.
- О, Наоюки-сама? – Дзиро смотрел на девушку пустыми глазами.
- Вы простудитесь, - тихо заметила она.
- Я? Шутишь? Мне совсем не холодно, - он улыбнулся, хотя взгляд был всё ещё потерянным.
- Там просили узнать относительно рейдов. Итору ждёт ваших распоряжений, - сказала Нао.
- Ясно, - кивнул Дзиро. – Сейчас приду.
- Я передам, - кивнула девушка и исчезла.
- Спасибо за детей, Хана-тян, - улыбнулся Дзиро.
Описать, что Дзиро испытывал, когда Тиёри-сама вернулась из семьи Хитораги, наверное, невозможно.
Он видел сидящую в приёмных покоях Тиёри Ханацуки, а за ней сидящую маленькую Нао-тян, которая, как и мать, склонила голову в почтительном поклоне перед Главой клана Сэкаиками – Сэкаиками Хиджей. Тиёри-сама, как всегда, была собрана и хладнокровна. Хотя Дзиро прекрасно знал, что ей очень хочется обнять и ставшую Главой клана Хиджу, и остальных сестёр, и своих детей.
Некоторое время спустя Дзиро смотрел на Тиёри, сидящую на татами в своих покоях. На ней было одето дорогое кимоно, полученное в подарок от Главы клана Хитораги. Она устала от официальной церемонии возвращения в клан и теперь тихо и печально смотрела в сад. Гранатовые деревья должны были скоро зацвести, и Дзиро несказанно радовался, что он будет видеть это цветение вместе с ней.
- Помочь тебе? – Спросил он, зная, что она ответит.
- Умоляю тебя, - устало проговорила она, и Дзиро стал помогать снимать тяжёлое и невероятно роскошное кимоно.
Сняв нагадзюбан, он увидел сквозь тонкую ткань хададзюбан её спину, и руки невольно затряслись. Справиться с ужасом увиденного он никак не мог, и как ни старался не выдать себя, Тиёри заметила его замешательство.
- Прошу тебя, Дзиро, не надо так, - она посмотрела на него через плечо и улыбнулась.
Дзиро взял юката, одно из тех, в которых Тиёри обычно ходила дома, и накинул ей на плечи. Совладать с собой не получилось и, обняв госпожу сзади, Дзиро уткнулся лицом ей в плечо и заплакал.
- Почему ты плачешь? – Тихо спросила Тиёри.
- Потому что мне больно видеть эти шрамы, - ответил Дзиро.
- Раньше ты не плакал над моими шрамами, - заметила она.
- Раньше я всегда был рядом, чтобы облегчить боль и залечить их, - слёзы всё ещё текли по его щекам.
- Спасибо, Дзиро, - тихо сказала Тиёри, немного помолчав, и обняла его руки.
Дзиро вздохнул. Он всё время жил ожиданием – ожиданием того, что она уйдёт, ожиданием того, когда вернётся. Но он был счастлив. Ему было грустно, когда она уходила, он был невероятно рад, когда она возвращалась. Не важно, сколько времени он прождёт, он будет ждать. Его жизнь была в её руках, когда-то обнявших его и пожалевших, потому что он потерял смысл своей жизни. Эти руки помогли обрести его вновь. Он был счастлив!
Прошло много лет, но Дзиро помнил события каждого дня. Он помнил, как она подобрала в Руконгае сначала громкого и неугомонного Кохаку, потом тихого и талантливого Шинпачи. Последний стал для Дзиро практически сыном. Он помнил, как, по возвращении от Хитораги, она узнала, что у Хиджи-сама до сих пор нет личного слуги, и отчитала Дзиро, будто несмышлёного ребёнка. Помнил, как она придирчиво выбирала этого слугу. Помнил, как пойдя на поводу у Шинпачи, сделала его своим учеником, дав, таким образом, возможность всюду следовать за ней. Даже когда она ушла в Руконгай, отказавшись от своего положения, мальчишка ушёл за ней. А Дзиро… А Дзиро остался вместо неё, остался ждать. Помнил, как хотел убить себя из-за того, что не смог уберечь Такео, но получил он возвратившейся госпожи жёсткую и тяжёлую оплеуху. Но он был счастлив.
Теперь она снова ушла. А он снова остался ждать. Уж такова была его участь. Ждать.
Дзиро снова вздохнул – ему нужно было идти, но сил встать не было.
- Дзиро-сама, - послышался сзади голос Кейдзи. – С вами всё в порядке?
- Да, Кейдзи, - Дзиро посмотрел на парня. – Я уже иду к Итору.
- Не надо, я всё устроил сам, - он виновато посмотрел в пол. – Простите, я вас не дождался.
- Ничего, спасибо! Уверен, что у тебя отлично получилось, - Дзиро улыбнулся.
- Вы мне льстите, господин, - Кейдзи поклонился.
- Перестать, - махнул ему Дзиро. – Садись.
Кейдзи сел на энгава рядом с Дзиро.
- Наверное, ты станешь следующим главой клана Камиминору, - тихо проговорил Дзиро.
- Я не хочу, - так же тихо ответил парень, будто ожидал этого предложения и заранее обдумал ответ.
- Вот как? – Дзиро был удивлён.
- Я знаю, что не мне решать, а клану и Главе Сэкаиками, но я готов отказаться и даже перестать быть Камиминору, - решительно ответил Кейдзи.
Он сидел и смотрел на деревья и пруд. Его лицо было спокойно и серьёзно.
- Скучаешь? – Внезапно спросил Дзиро.
Кейдзи явно не знал, что ответить.
- Понятно, - вздохнул Дзиро.
- Как вам удаётся быть таким спокойным, Дзиро-сама? – Поинтересовался слуга.
- Наверное это возраст… Да и с чего ты взял, что я спокоен?
Кейдзи внимательно посмотрел на сидящего рядом мужчину.
- Я хочу уйти за ней…
- Куда? – Пристальный взгляд мудрых опытных глаз заставил Кейдзи покраснеть и отвернуться. – Вот, некуда идти, Кей-тян.
Дзиро снова вздохнул.
- Не переживай, они вернуться, и вот тогда им понадобиться наша помощь…
- Думаете? – Кейдзи снова уставился на пруд.
- Знаю, - ответил Дзиро. – Кстати, что-то я сегодня развздыхался. Расскажи мне, как ты там всё распределил… за сакэ?
- Дзиро-сама? – Кейдзи внимательно посмотрел на главу своего клана.
- Я разрешаю, - улыбнулся Дзиро и встал.
Потом, внимательно посмотрев на опадающие деревья, добавил:
- Я уверен, что за следующим цветением этих деревьев буду наблюдать вместе со своей госпожой, - потом он похлопал Кейдзи по плечу и отправился в свои покои, всё так же неизменно находившиеся в отдалённом восточном крыле поместья Сэкаиками.
Кейдзи тоже вздохнул и, встав, пошёл за главой своего клана – Камиминору Дзиро, мудрым, сильным, спокойным неизменным слугой Сэкаиками Тиёри Ханацуки-сама.